Комментарий 5. Сговор Цзян Цзэминя с Коммунистической партией Китая в осуществлении репрессий Фалуньгун

С тех пор как Китай стал проводить реформу «экономической открытости», Коммунистическая партия Китая (КПК) старается создать положительный, либеральный образ страны в глазах международного сообщества. Однако безрассудные широкомасштабные репрессии Фалуньгун за последние пять лет, невообразимые по своей жестокости, позволили международному сообществу еще раз увидеть истинное лицо КПК и быть свидетелями нарушений прав человека, что стало огромным позором для компартии.

#img_left_nostream#Чжан Фучжэнь было 38 лет, она была сотрудницей парка Сяньхэ в городе Пинду провинции Шаньдун Китая. В ноябре 2000 года она направилась в Пекин с апелляцией в защиту Фалуньгун, и была схвачена властями. По достоверным сведениям сотрудников полиции, Чжан Фучжэнь подвергалась пыткам и издевательствам, ее раздели и сбрили все волосы. Затем её привязали за руки и за ноги к кровати, и она была вынуждена облегчаться прямо в кровать. Позже полицейские сделали ей инъекцию неизвестного токсичного препарата, от введения которого Чжан испытывала такую боль, что едва не лишилась рассудка. Она билась на кровати от невыносимой боли, пока не скончалась. Всю эту сцену наблюдали служащие «Комитета 610» (статья об этом была опубликована на сайте Минхуэй (китайская версия сайта «Прозревшая Мудрость) 31 мая 2004 г).

Ян Лижун, 34-х лет, проживала на улице Бэймэнь города Динчжоу уезда Баодин провинции Хэбэй. Ее семья часто подвергалась притеснениям и запугиванию полицией, поскольку она занималась Фалуньгун. 8 февраля 2002 года в результате ночного рейда полиции, муж г-жи Ян, работающий оператором в Бюро стандартов и метрологии, был сильно психологически травмирован, поскольку боялся потерять работу. Он не смог выдержать мощного давления властей. На следующее утро, воспользовавшись тем, что их пожилые родители вышли из дома, он задушил свою жену. Ян Лижун трагически погибла, оставив 10-летнего сына. Ее муж сразу же сообщил властям о случившемся, и полиция спешно прибыла на место преступления, чтобы провести вскрытие г-жи Ян, тело которой еще не остыло. Они вырезали ее внутренние органы, когда тело ещё было теплым, и текла кровь. Сотрудник Бюро общественной безопасности Динчжоу сообщил: «Это было не вскрытие, а вивисекция (живосечение)!» (статья об этом была опубликована на сайте Минхуэй от 22 сентября 2004 года).

В трудовом лагере Ваньцзя провинции Хэйлунцзян женщину, находившуюся на восьмом месяце беременности, подвесили на перекладине. Ее руки перетянули грубой веревкой, которую пропустили через блок, прикрепленный к перекладине. Потом из-под нее выбили стул, и она повисла в воздухе. Перекладина находилась на высоте 3-4 метров над землей. Другой конец веревки был в руках охранников. Когда они тянули веревку, женщина повисала в воздухе. Затем они отпускали веревку, и она падала на пол. Они издевались над ней до тех пор, пока у нее не произошел выкидыш. Еще более жестоким было то, что ее мужа заставляли смотреть на это (см. статью на сайте «Минхуэй» от 15 ноября 2004 года с интервью Ван Юйчжи, больше 100 дней подвергавшейся пыткам в исправительно-трудовом лагере Ваньцзя).

Эти ужасающие трагедии произошли в современном Китае. Это случилось с практикующими Фалуньгун, которые подвергаются жестоким мукам, и это лишь незначительная часть бесчисленных случаев пыток, происходящих в течение последних пяти лет в ходе непрекращающихся репрессий.

С тех пор как Китай стал проводить реформу «экономической открытости», Коммунистическая партия Китая (КПК) старается создать положительный, либеральный образ страны в глазах международного сообщества. Однако безрассудные широкомасштабные репрессии Фалуньгун за последние пять лет, невообразимые по своей жестокости, позволили международному сообществу еще раз увидеть истинное лицо КПК и быть свидетелями нарушений прав человека, что стало огромным позором для компартии. В то время как общественность Китая, ошибочно полагая, что КПК непрерывно улучшается и развивается, привычно переложила ответственность за жестокость, проявляющуюся в судебных и правоохранительных органах Китая, на низкий моральный уровень полиции. Однако жестокие систематические репрессии Фалуньгун, охватывающие все уровни китайского общества, полностью развеяли заблуждение об улучшении прав человека. В настоящее время многие люди начинают задумываться, почему такое кровавое и безумное по своей жестокости преследование могло произойти в Китае. Почему, когда 20 лет назад после хаоса Великой Культурной революции был восстановлен общественный порядок, страна вновь погрузилась в этот кошмар? Почему Фалуньгун, которым занимаются более чем в 60 странах мира, поддерживающий принцип «Истина, Доброта, Терпение», подвергается репрессиям только в Китае и нигде более в мире? Каковы взаимоотношения Цзян Цзэминя и КПК в ходе этих репрессий?

У Цзян Цзэминя отсутствуют и нравственность и способности. Без такого хорошо отлаженного механизма убийств и лжи, как у КПК, он не смог бы осуществить подобный геноцид, который распространился по всему Китаю и даже проник за рубеж. Одновременно и КПК в атмосфере политики международной открытости и стремления соединиться с остальным миром, было бы трудно противодействовать этому движению, если бы не было такого упрямого диктатора, как Цзян Цзэминь, который настоял на своем решении. Тайный сговор и «совпадение амплитуды колебаний» между Цзян Цзэминем и злобным духом КПК усилили жестокость преследования до беспрецедентного уровня. Это подобно тому, как крик в горах может привести к лавине и бедствию.

Цзян Цзэминь родился в 1926 году – в год бедствий. Подобно Коммунистической партии Китая, скрывающей свою кровавую историю, Цзян Цзэминь также скрывал от партии и китайского народа свою историю предателя Китая.

Вторая мировая война была в самом разгаре, когда Цзян Цзэминю исполнилось 17 лет. Патриотически настроенные молодые люди один за другим уходили на фронт сражаться с Японией, спасая Китай, но Цзян Цзэминь предпочел продолжить в 1942 году высшее образование в Центральном университете, учрежденном в Наньцзине марионеточным режимом Ван Цзиньвэя. Изучение различных источников позволяет предположить, что истинной причиной этого является то, что родной отец Цзян Цзэминя, Цзян Шицзюнь, имел высший офицерский чин в отделении антикитайской пропаганды японской армии. Цзян Шицзюнь служил японцам, оккупировавшим провинцию Цзянсу в ходе вторжения в Китай. Он был предателем Китая.

Если говорить об измене и предательстве, Цзян Цзэминь и КПК похожи: они настолько лишены сочувствия и любви к китайскому народу, что осмеливаются безжалостно убивать невинных людей.

После того как компартия победила в гражданской войне с Гоминьданом, Цзян Цзэминь, чтобы проникнуть в ряды КПК ради собственного благополучия и положения в обществе, солгал, что его усыновил и воспитал его дядя Цзян Шанцин. Его дядя вступил в КПК в молодом возрасте и позже был застрелен бандитами. Благодаря этой сфабрикованной семейной истории, он смог всего за несколько лет продвинуться от мелкого чиновника до заместителя министра электронной промышленности. Продвижение Цзян Цзэминя стало возможным благодаря не способностям, а связям и протекции. Во время пребывания в должности секретаря горкома Шанхая Цзян Цзэминь не жалел усилий, чтобы добиться расположения таких партийных боссов, как Ли Сяньнянь и Чэнь Юнь[1], которые каждый год приезжали в Шанхай встречать праздник Весны (китайский Новый год). Однажды, будучи секретарем горкома Шанхая, он простоял несколько часов в метель, на морозе, чтобы лично вручить торт ко дню рождения Ли Сяньняня.

Бойня «Четвертого июня» 1989 года на площади Тяньаньмэнь была другой поворотной точкой в судьбе Цзян Цзэминя. Он стал Генеральным секретарем КПК, организовав закрытие либеральной газеты World Economic Herald, отправив председателя Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей Вань Ли под домашний арест и поддержав расправу «4 июня». Еще перед началом бойни Цзян Цзэминь направил секретное письмо Дэн Сяопину, требуя предпринять в отношении студентов «решительные меры», т.к. в противном случае, «и народ и партия будут порабощены». В течение последних 15 лет Цзян во имя «стабильности, как первостепенного приоритета» руководил жестоким подавлением и убийством всех инакомыслящих и групп, придерживающихся независимых убеждений.

Если взглянуть на историю Цзян Цзэминя, претендующего на роль сироты и мученика КПК, а на самом деле старшего сына предателя Китая, то он сам следовал примеру лжи коммунистической партии Китая. Он копировал практику убийств КПК, поддерживая бойню «Четвертого июня» и подавляя демократическое движение и религиозные убеждения.

Цзян Цзэминь и Коммунистическая партия Китая имеют постыдную схожую сущность и историю. Вследствие этого, у них обоих острое ощущение ненадежности своей власти.

История международного коммунистического движения написана кровью сотен миллионов человек. Почти каждая коммунистическая страна прошла процесс, аналогичный сталинскому подавлению контрреволюции в бывшем Советском Союзе. Миллионы и даже десятки миллионов невинных людей были жестоко убиты. В 1990-х годах Советский Союз прекратил свое существование, и Восточная Европа подверглась глубоким переменам. Коммунистический блок неожиданно потерял более половины своей территории. КПК вынесла из этого большой урок, осознав, что прекращение репрессий и предоставление свободы слова означает подписание собственного смертного приговора. Если люди будут свободно выражать себя, как сможет КПК сокрыть свои кровавые злодеяния? Как сможет оправдать свою лживую идеологию? Если прекратить репрессии, то неужели люди, превозмогшие угрозы и страх, не избрали бы для себя убеждения и жизнь, отличные от коммунистических? Тогда, как смогла бы КПК поддерживать социальную основу своего выживания?

По своей сути КПК осталась той же, несмотря на все совершенные внешние изменения. После бойни «Четвертого июня», Цзян Цзэминь требовал «уничтожить в зародыше все нестабильные факторы». Он сделал для себя вывод, что никогда не откажется от публичной лжи, продолжая подавлять людей до конца.

И именно в этот момент в Китае начал распространяться Фалуньгун. Поначалу, Фалуньгун многими воспринимался как вид цигуна, обладающего особенно большим эффектом излечения болезней и оздоровления. Позже люди осознали, что пять комплексов простых упражнений не являются сутью Фалуньгун. Главное заключалось в том, что он учит людей становиться лучше, основываясь на принципе «Истина, Доброта,Терпение».

Фалуньгун говорит об Истине, о том, что необходимо говорить лишь правду и делать праведное дело. КПК основывается на лжи для идеологической обработки людей. Если каждый будет говорить правду, общество узнает, что КПК возникла, благодаря заискиванию перед Советским Союзом, убийствам, арестам, бегству в подходящий момент, выращиванию опиума, использованию с выгодой для себя факта войны с Японией и т.п. Однажды КПК заявила: «Без лжи невозможно достичь чего-либо значительного». После того как КПК захватила власть, она начала проводить следующие одну за другой политические кампании, приводящие к бесчисленным кровавым жертвам. Побуждение честности в людях, таким образом, привело бы к неминуемому осуждению КПК.

Фалуньгун говорит о Доброте, о том, что необходимо в первую очередь думать о других, с милосердием относиться к окружающим при любых обстоятельствах. КПК всегда выступала за «жестокую борьбу и безжалостное подавление». Образцовый герой КПК Лэй Фэн[2] однажды сказал: «Мы должны безжалостно относиться к нашим врагам и быть к ним холодны, подобно суровой зиме». В действительности, КПК относилась подобным образом не только к врагам, она не лучше относилась и к своему собственному народу. Основатели коммунистической партии, верховные военачальники и маршалы, и даже председатель Китая подвергались безжалостным допросам, жестоким избиениям и страшным пыткам от рук своей же партии. Массовые убийства так называемых «врагов» были настолько жестокими, что волосы становятся дыбом. Если бы в обществе царила Доброта, массовые кампании, развязанные КПК и основанные на зле, никогда не смогли бы произойти.

В «Манифесте коммунистической партии» говорится, что история каждого общества является историей классовой борьбы. Это отражает общие взгляды коммунистической партии на историю и развитие всего мира. Фалуньгун же говорит о том, что при возникновении конфликта необходимо увидеть недостаток в себе. Этот поиск недостатков и повышенная требовательность к себе полностью противоположны философии борьбы и нападок коммунистической партии Китая.

Борьба является основным средством завоевания политической власти и выживания коммунистической партии. Коммунистическая партия периодически начинает политические кампании по подавлению определенных групп людей с целью усиления своей власти и «возрождения своего боевого революционного духа». Каждая кампания сопровождается жестокостью и ложью, чтобы усилить и возродить страх в людях, необходимый для поддержания власти.

С идеологической точки зрения философия, являющаяся опорой коммунистической партии и необходимая для ее выживания, полностью противоположна тому, чему учит Фалуньгун.

Люди, познавшие истину, лишены страха. Христианство подвергалось преследованию около 300 лет. Бесчисленное количество христиан было обезглавлено, сожжено на кострах или утоплено и даже было брошено на растерзание львам и тиграм, но они не отреклись от своей веры. Когда буддизм подвергался гонениям, его последователи, подобно христианам, оставались преданными своим убеждениям.

Одной из основных целей атеистической пропаганды является стремление заставить людей поверить в то, что не существует ни рая, ни ада, что отсутствует кармическое воздаяние, чтобы людей больше не сдерживала их совесть, чтобы вместо этого, они сосредоточили внимание на благосостоянии и комфорте, как реальности этого мира. В этом случае можно манипулировать слабостями человека, и коммунистическая партия может, используя запугивание и соблазны, полностью контролировать человека. Люди, обладающие твердой верой, способны видеть то, что выше жизни и смерти. Они не поддаются иллюзиям мирского общества и спокойно относятся к жизненным соблазнам и угрозам жизни, сводя к нулю все попытки компартии манипулировать ими.

После событий «Четвертого июня» 1989 года идеология КПК пришла к полному упадку. В августе 1991 года коммунистическая партия бывшего Советского Союза распалась, за этим последовали огромные перемены в Восточной Европе. Всё это оказало большое влияние на КПК и сильно ее напугало. Когда она столкнулась с огромным кризисом, как у себя в стране, так и за рубежом, законность ее правления и перспективы существования оказались под большим вопросом. В это время КПК больше не могла объединять своих членов доктринами марксизма-ленинизма и маоизма. Вместо этого она прибегла к всеобщей коррупции в обмен на лояльность членов партии. Другими словами, последователям партии разрешалось обогащаться за счет хищений и растрат, что было невозможно для беспартийных. В особенности, после поездки Дэн Сяопина[3] по южному Китаю в 1992 году в Китае буйным цветом расцвели коррупция и спекуляция среди правительственных чиновников в сфере недвижимости и на фондовой бирже. Повсюду появились проституция и черный рынок. Повсеместно в Китае стали широко распространяться порнография, азартные игры и наркотики. Несправедливо было бы сказать, что в коммунистической партии нет ни одного хорошего человека, но общество уже давно потеряло доверие к партийным усилиям, направленным на «искоренение коррупции», и считает, что более половины государственных чиновников уже коррумпированы.

В то же время, высокие нравственные нормы, демонстрируемые практикующими Фалуньгун, следующими принципу «Истина, Доброта, Терпение», нашли отклик в сердцах людей. Фалуньгун привлек сотни миллионов человек, которые начали заниматься самосовершенствованием. Фалуньгун является нравственным зеркалом, которое по своей сути выявляет всю неправедность КПК.

Уникальность распространения Фалуньгун заключалась в том, что это происходило из уст в уста, от сердца к сердцу. У Фалуньгун свободная структура организации, при которой любой по желанию мог прийти и заниматься без всякой оплаты. Это сильно отличалось от жесткой структуры КПК. Несмотря на строгую организацию, на еженедельные политические чтения и групповые мероприятия, ячейки КПК существовали только на словах. Лишь немногие члены партии были согласны с партийной идеологией. Напротив, последователи Фалуньгун сознательно следовали принципу «Истина, Доброта, Терпение». Благодаря огромному эффекту Фалуньгун в укреплении здоровья и повышении нравственности, число занимающихся Фалуньгун быстро росло. Последователи добровольно изучали книги г-на Ли Хунчжи и сами распространяли Фалуньгун. За короткие семь лет число практикующих Фалуньгун выросло до ста миллионов человек. Когда они утром выполняли упражнения, музыку Фалуньгун можно было услышать почти в каждом парке Китая.

КПК заявила, что Фалуньгун «борется» с КПК за массы и что он является «религией». В действительности, Фалуньгун несет людям традиционную культуру, которую китайские люди давно утратили. Он является стимулом возрождения китайских традиций. Цзян Цзэминь и коммунистическая партия боятся Фалуньгун, поскольку, как только общество примет эту традиционную мораль, ничто не сможет помешать ее быстрому распространению. Подобная врожденная китайская традиция была сознательно скрыта и подавлялась коммунистической партией десятки лет. Возвращение к традициям явилось историческим выбором. Это путь возвращения, избранный большинством людей после бедствий и невзгод. Когда людям предоставляется подобный выбор, они способны отличить хорошее от плохого и могут отбросить свои плохие привычки. Возврат к традиционной культуре является естественным коренным отрицанием всего того, что пропагандирует коммунистическая партия. Это было подобно расшатыванию устоев КПК. Когда число последователей Фалуньгун превысило число членов коммунистической партии, можно себе представить, какой глубокий страх и зависть начала испытывать КПК.

В Китае коммунистическая партия осуществляет тотальный контроль над всеми составляющими общества. В сельской местности ячейки коммунистической партии существуют в каждой деревне. В городских районах комитеты КПК находятся в каждом административном учреждении. Армия, правительство и крупные предприятия пронизаны партийными структурами сверху донизу. Абсолютная монополия и исключительное право манипулирования являются основными способами КПК по поддержанию своего режима. В Конституции существует специальная формулировка о «постоянной руководящей роли партии». Последователи Фалуньгун более склонны принять принцип «Истина, Доброта, Терпение». КПК усмотрела в этом ни что иное, как «отрицание руководящей роли партии», что было для нее абсолютно недопустимо.

Истинные духовные верования не могут не быть вызовом для коммунистической партии. Поскольку законность коммунистического режима основывается на так называемом «историческом материализме» и желании построить «рай на земле», он может полагаться только на руководящую роль «авангарда всего мира», а именно, на коммунистов. Тем временем, внедрение практики атеизма позволило коммунистической партии свободно интерпретировать праведность и неправедность, добро и зло. В результате, фактически, отсутствовало упоминание о морали, добре и зле. Все, что нужно было знать людям, это то, что партия является «великой, выдающейся и справедливой».

Однако вера дает людям неизменные нормы добра и зла. Ученики Фалуньгун оценивают добро и зло, основываясь на принципе «Истина, Доброта, Терпение». Это явно мешает последовательным усилиям КПК по «унификации мышления людей».

Если продолжать наш анализ, можно найти еще много других причин, по которым Фалуньгун неугоден КПК. Однако любая из приведенных выше пяти причин является губительной для коммунистической партии Китая. В действительности, Цзян Цзэминь подавляет Фалуньгун по тем же причинам. Цзян Цзэминь начал свою карьеру со лжи о своем прошлом, поэтому он боится Истины. Он быстро обрел успех и власть путем подавления людей, поэтому, безусловно, ему не нравится Доброта. Он поддерживает свою власть путем политической борьбы в партии, поэтому, естественно, испытывает неприязнь к Терпению.

О мелочности и завистливости Цзян Цзэминя можно судить по следующему маленькому инциденту. Музей на раскопках поселения Хэмуду[4] в Юйяо (теперь там поселок) провинции Чжэцзян, являющемся крупным историческим и культурным памятником, находится под охраной государства. Когда-то Цяо Ши[5] оставил свою запись в книге отзывов памятника культуры Хэмуду. В сентябре 1992 года во время посещения музея Цзян Цзэминь увидел отзыв Цяо Ши, и его лицо потемнело. Сопровождавшие его занервничали, поскольку знали, что Цзян не терпит Цяо Ши, и что Цзян настолько любит показывать себя, что оставляет отзывы везде, где бы он ни появлялся, даже когда он посещал Управление дорожной полиции и Бюро общественной безопасности города Цзинань, а также ассоциацию пенсионеров-инженеров города Чжэнчжоу. Руководство музея не осмелилось проигнорировать мелочность Цзян Цзэминя. В последствии, в мае 1993 года, перед повторным открытием, под предлогом восстановления, музей заменил отзыв Цяо Ши на отзыв Цзян Цзэминя.

Говорят, что Мао Цзэдун написал «четыре тома выдающихся и глубоких произведений», а в «Избранных трудах Дэн Сяопина» излагается «теория кошки» с элементами практического использования. Цзян Цзэминь, как ни напрягал свой мозг, но смог породить лишь три изречения (хотя поговаривают, что автор этих изречений Ван Хунин). Однако он заявлял, что написал «три главы». Они были опубликованы в виде книги и распространялись КПК во всех государственных учреждениях, и людей заставляли их покупать. Несмотря на это, члены партии все еще не выказывали ни малейшего уважения Цзян Цзэминю. Они шептались о его отношениях с певицей, пересказывали неприятные эпизоды о том, как он исполнял «О, солэ мио» во время зарубежной поездки, причесывался перед королем Испании.

Когда выступал основатель Фалуньгун, г-н Ли Хунчжи, который был обычным гражданином, зал был заполнен профессорами, специалистами и китайскими студентами, обучающимися за рубежом. Многие люди, обладающие докторскими степенями, пролетали тысячи километров, чтобы услышать его лекции. Г-н Ли выступал в течение нескольких часов без какой-либо бумажки. Позже его выступления были записаны и выпущены в виде книги. Все это было невыносимо для тщеславного, завистливого и мелочного Цзян Цзэминя.

Цзян Цзэминь ведет крайне расточительную и развращенную жизнь. Он потратил девятьсот миллионов юаней (более 110 миллионов долларов) на покупку роскошного личного самолета. Цзян часто выделял своему сыну десятки миллиардов государственных средств для ведения бизнеса. Используя свое положение, он продвинул своих родственников и любимцев на высокопоставленные должности министерского уровня и прибег к крайним мерам по сокрытию коррупции и преступлений своих друзей. Как морально разложившийся Цзян боится нравственного влияния Фалуньгун и еще больше он боится того, что рай, ад и принцип «за добро воздается добром, а за зло последует наказание», о чём говорит Фалуньгун, действительно существуют.

Несмотря на то, что Цзян обладал в КПК огромной властью, но в ходе безжалостной борьбы за неё при отсутствии политических достижений и талантов, постоянно находился в страхе, опасаясь отстранения от власти. Он очень беспокоился о своем авторитете как «основании» власти. С целью подавления несогласия он плел грязные интриги, чтобы избавиться от своих политических врагов Ян Шанкуня и его брата Ян Байбина. На 15-м съезде партии в 1997 году и 16-м съезде в 2002 году Цзян вынудил своих оппонентов покинуть занимаемый пост. Он же, в свою очередь, игнорировал важные постановления, цепляясь за свой пост.

На следующий день после бойни «Четвертого июня» 1989 года новый Генеральный секретарь КПК Цзян Цзэминь провел пресс-конференцию для китайских и иностранных журналистов. Французский журналист задал вопрос о студентке, которая из-за участия в событиях «Четвертого июня» была отправлена на ферму в провинции Сычуань. Там она должна была переносить кирпичи, и, кроме того, подвергалась неоднократным изнасилованиям местными крестьянами. Цзян ответил: «Я не знаю, правда или нет то, о чем Вы говорите, но эта женщина является изменницей. Если это правда – она заслужила это». Во время Великой Культурной революции Чжан Чжисинь[6] подверглась в заключении в тюрьме групповому изнасилованию и, чтобы она не рассказала правду об этом, ей перерезали горло. Возможно, Цзян Цзэминь также считает, что она заслужила это. Легко можно увидеть жестокость и извращенное преступное мышление Цзян Цзэминя.

Суммируя вышесказанное, можно сделать заключение о том, что безнравственность Цзян Цзэминя, его неодолимое стремление к диктаторству и власти, его жестокость и боязнь Истины, Доброты, Терпения являются причинами его безрассудной кампании по подавлению Фалуньгун. Это очень похоже на то, как действует сама коммунистическая партия Китая.

Цзян Цзэминь известен своим стремлением показать себя и использованием политического обмана. Хорошо известны также его некомпетентность и невежество. Несмотря на то, что он, руководствуясь злобой, всем сердцем, стремился «истребить» Фалуньгун, но не смог бы самостоятельно сделать многое для этого, поскольку корни Фалуньгун уходят в традиционную китайскую культуру, и Фалуньгун стал настолько популярным, что завоевал широкое общественное признание. Однако им были задействованы в полном объеме механизмы тирании КПК, которая также собиралась искоренить Фалуньгун. Цзян Цзэминь воспользовался своим положением Генерального секретаря КПК и лично развязал кампанию подавления Фалуньгун. Эффект сговора и действие резонанса между Цзян Цзэминем и КПК подобен крику в горах, вызывающему сход лавины.

Прежде чем Цзян Цзэминь официально отдал приказ о подавлении Фалуньгун, КПК уже начала давление, слежку, допросы и фабрикацию клеветы для обвинения Фалуньгун. Извращенный дух КПК инстинктивно почувствовал угрозу, исходящую от «Истины, Доброты, Терпения», не говоря уже о беспрецедентно быстром росте числа последователей Фалуньгун. Секретные агенты общественной безопасности проникали в ряды практикующих Фалуньгун, но не смогли найти каких-либо нарушений, а некоторые даже стали серьезно заниматься практикой Фалуньгун. В 1996 году газета «Гуанмин Жибао» нарушила государственную политику «Трех запретов» в отношении цигун, заключающуюся в том, что государство «не пропагандирует, не распространяет и не вмешивается» в деятельность цигун, опубликовав статью, порочащую Фалуньгун, и заявляя, что он является политикой. После этого политические деятели, за которыми стояли сотрудники общественной безопасности, и так называемые «ученые», стали осуществлять постоянные нападки на Фалуньгун. В начале 1997 года секретарь Политико-юридического комитета ЦК КПК Ло Гань, воспользовавшись своей властью, приказал Министерству общественной безопасности провести общегосударственное расследование деятельности Фалуньгун с целью найти какие-либо нарушения, которые послужили бы оправданием запрету Фалуньгун. После того, как со всех концов страны поступил ответ «никаких доказательств не найдено», Ло Гань издал циркуляр № 555 «Уведомление в отношении начала расследования деятельности Фалуньгун» в Первом отделе Министерства общественной безопасности (также называемом Отделе политической безопасности). Он впервые обвинил Фалуньгун в том, что последний является «злобным культом», а затем приказал полицейским управлениям по всей стране провести систематическое расследование деятельности Фалуньгун, используя для сбора доказательств переодетых сотрудников. Расследование не выявило никаких доказательств, подтверждающих его обвинения.

Прежде чем КПК могла бы начать подавление Фалуньгун, ей необходим был подходящий лидер, который привел бы в действие механизм подавления. Отношение главы КПК к этому вопросу было решающим. Как человек глава КПК обладает и доброй стороной и злой. Если бы он следовал своей доброй стороне, он мог бы временно сдержать безрассудные нападки КПК, и её злая сущность проявилась бы в полной мере.

В ходе демократического студенческого движения в 1989 году Чжао Цзыян, являвшийся тогда Генеральным секретарем ЦК КПК, не собирался подавлять выступление студентов. На этом подавлении настояли восемь партийных высокопоставленных функционеров, контролирующих КПК. Дэн Сяопин заявил тогда: «[Мы] убьем 200 000 человек в обмен на 20 лет стабильности». Так называемые «20 лет стабильности» в действительности означают 20 лет режима КПК. Эта идея соответствовала основной цели диктатуры КПК, поэтому она была принята компартией.

Что касается Фалуньгун, Цзян Цзэминь был единственным из семерых членов Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, кто настаивал на подавлении. В качестве оправдания он говорил о том, что этот вопрос «выживания партии и страны», чем затронул наиболее чувствительный нерв КПК. В этот момент попытка Цзян Цзэминя поддержать свою личную власть и стремление КПК удержать свою диктатуру, как единственной партии, слились воедино.

Вечером 19 июля 1999 года Цзян Цзэминь проводил собрание высших руководителей КПК. Превысив закон своей политической властью, лично «сформулировав» понимание всех семерых членов Постоянного комитета Политбюро, он решил развязать кампанию массового подавления Фалуньгун. Цзян Цзэминь запретил Фалуньгун от имени китайского правительства, обманув общественность. В ходе всеобщего преследования миллионов невинных практикующих Фалуньгун были в полном объеме использованы не только жестокие механизмы подавления, но и Коммунистическая партия Китая, и китайское правительство.

Если бы Генеральным секретарем КПК в то время был не Цзян Цзэминь, а другой человек, возможно, подавление Фалуньгун и не произошло бы. Исходя из этого предположения, можно сказать, что коммунистическая партия Китая воспользовалась Цзян Цзэминем.

С другой стороны, если бы КПК со своей аморальной и жестокой сущностью не совершила бы так много кровавых злодеяний, она не рассматривала бы Фалуньгун как угрозу. Без полного, пронизывающего все общество контроля КПК, намерение Цзян Цзэминя подавить Фалуньгун не обрело бы организационной, финансовой, пропагандистской, дипломатической и материальной поддержки, а также поддержки со стороны полиции, тюрем, Министерства общественной безопасности, армии и так называемых религиозных и научно-технических кругов, демократических партий, трудовых коллективов, Комитета коммунистической молодежи, Федерации женщин и т.д. С этой точки зрения, можно сказать, что Цзян Цзэминь использовал компартию Китая.

Воспользовавшись организационным принципом КПК, согласно которому «каждый член партии подчиняется Центральному Комитету», Цзян Цзэминь поставил государственную машину, контролируемую КПК, на службу репрессиям Фалуньгун. Контролируемые КПК органы охватывали армию, средства массовой информации, сотрудников общественной безопасности, полицию, вооруженную полицию, силы государственной безопасности, судебную систему, Всекитайское собрание народных представителей, дипломатический корпус, а также псевдо-религиозные группы. Армия, вооруженная полиция и сотрудники общественной безопасности, контролируемые КПК, принимали непосредственное участие в похищениях и арестах практикующих Фалуньгун. Средства массовой информации Китая помогали режиму Цзян Цзэминя, распространяя ложь, очерняя Фалуньгун. Система общественной безопасности использовалась лично Цзян Цзэминем для сбора информации, фабрикации лжи и фальсификации информации. Всекитайское собрание народных представителей и судебная система, прикрываясь видимостью «законности» и ширмой «права закона», скрывали преступления, совершенные Цзян Цзэминем и КПК, успешно обманывая людей всех слоев общества в отношении происходящего и действительных мотивов. В руках Цзян Цзэминя они превратились в инструмент, служащий для его защиты. В то же время, дипломатическая система распространяла среди международной общественности ложь, соблазняя отдельные зарубежные правительства, высших должностных лиц и международные средства массовой информации политическими и экономическими стимулами, чтобы они хранили молчание в отношении репрессий Фалуньгун.

Во время рабочего совещания ЦК, на котором было принято решение о подавлении Фалуньгун, Цзян Цзэминь заявил: «Я не верю, что Коммунистическая партия Китая не сможет победить Фалуньгун». В ходе планирования стратегии подавления были применены три установки: «опорочить репутацию [практикующих Фалуньгун], разорить [их] финансово и уничтожить [их] физически». Впоследствии тотальная кампания подавления была полностью приведена в действие.

Установка «опорочить репутацию [практикующих Фалуньгун]» осуществлялась средствами массовой информации, находящимися под абсолютным контролем КПК. Начиная с 22 июля 1999 года (на третий день начала массовых арестов практикующих Фалуньгун по всей стране), контролируемые КПК СМИ начали широкомасштабную кампанию, направленную против Фалуньгун. Возьмем в качестве примера китайское Центральное телевидение (CCTV), располагающееся в Пекине. За оставшиеся месяцы 1999 года китайское Центральное телевидение транслировало подготовленные сюжеты по семь часов в день. Те, кто готовили эти программы, начали с извращения выступлений основателя Фалуньгун г-на Ли Хунчжи, затем перешли к случаям так называемых «самоубийств», «убийств» и случаев «смерти» в результате отказа от медицинского обслуживания. Они делали все возможное, чтобы опорочить Фалуньгун и его основателя.

В одном наиболее часто передаваемом эпизоде из высказывания г-на Ли Хунчжи была вырезана частица «не»: «Инцидент так называемого взрыва Земли не произойдет». Центральное телевидение превратило эти слова в заявление: «Взрыв Земли произойдет». Для того чтобы ввести в заблуждение общество, также применялись другие уловки, например, преступления обычных людей приписывали практикующим Фалуньгун. В убийстве, совершенном психически больным Фу Ибинем в Пекине, и в отравлении нищих в провинции Чжэцзян обвинили Фалуньгун.

Более 2000 газет, свыше 1000 журналов и сотни местных теле- и радиостанций, находящихся под абсолютным контролем КПК, переполнились тотальной пропагандой, порочащей Фалуньгун. Эти пропагандистские программы позже стали распространяться в каждой стране за пределами Китая через официальное агентство новостей «Синьхуа», Телеграфное агентство Китая (China News Services), Китайское агентство новостей (H.K. China News Agency) и других СМИ, контролируемых КПК, вещающих за рубеж. Лишь согласно неполной доступной статистике, всего за шесть месяцев было опубликовано и передано в эфир более 300.000 статей и программ, порочащих Фалуньгун.

В посольствах и консульствах Китая за рубежом выставлялось большое количество книг, компакт-дисков и брошюр, «разоблачающих» и критикующих Фалуньгун. На сайте Министерства иностранных дел был создан специальный раздел для осуществления критики и «разоблачения» Фалуньгун.

В дополнение к этому в конце 1999 года в ходе встречи на высшем уровне стран Азиатско-Тихоокеанского экономического содружества Цзян Цзэминь, отбросив всякое притворство, лично раздавал брошюры с клеветой на Фалуньгун каждому из глав государств более десяти стран, присутствовавших на встрече. Во Франции в интервью для СМИ, чтобы «опорочить репутацию [практикующих Фалуньгун]», Цзян Цзэминь заявил, что Фалуньгун является «злобным культом».

Темная туча, нависшая над страной, явилась сигналом того, что вновь готовы разразиться события, столь же драматичные, как Великая Культурная революция.

Наиболее отвратительным был так называемый инцидент «самосожжения», инсценированный в январе 2001 года, о котором сообщалось во всем мире с беспрецедентной скоростью через агентство новостей «Синьхуа». С тех пор многочисленные международные организации, включая Организацию развития международного образования, высказавшую свое мнение на заседании ООН, подтвердили, что данный инцидент был инсценирован. В ходе ответов на вопросы один из участников телевизионной бригады признал, что некоторые фрагменты, показанные по Центральному телевидению, были отсняты позже. Можно только удивляться, как эти «практикующие Фалуньгун, решительно идущие на смерть» оказались настолько готовыми к сотрудничеству с руководителями КПК.

Никакая ложь не выносит света дня. Распространяя слухи и фабрикуя ложь, КПК также делала все возможное, что было в ее силах, чтобы блокировать поток информации. Она безжалостно подавляла сообщения о любой деятельности Фалуньгун за рубежом, а также любое слово в защиту практикующих Фалуньгун. Все книги Фалуньгун и другие документы были без исключения уничтожены. Для предотвращения попыток зарубежных СМИ взять интервью у практикующих Фалуньгун в Китае были предприняты чрезвычайные меры, включая высылку журналистов из Китая, преследование зарубежных журналистов или их подкуп с целью замалчивания фактов.

Что касается практикующих Фалуньгун в Китае, пытавшихся передать за рубеж факты и документы, подтверждающие бесчеловечные репрессии Фалуньгун властями, КПК также применяла к ним чрезвычайные меры. Лишь в одном университете Цинхуа по этой причине более десяти преподавателей и студентов получили длительные тюремные сроки. После того, как мир узнал об изнасиловании практикующей Фалуньгун Вэй Синъянь, аспирантки университета Чунцин, семеро практикующих Фалуньгун из города Чунцин получили длительные сроки тюремного заключения.

Весь государственный аппарат КПК осуществлял политику «разорить финансово [практикующих Фалуньгун]». За пять с лишним лет с начала подавления сотни тысяч практикующих Фалуньгун были оштрафованы на сумму от тысячи до десяти тысяч юаней[7], в стремлении запугать их и нанести им серьезный экономический удар. Практикующие Фалуньгун подвергались этим произвольным штрафам на работе, в полицейских участках и управлениях общественной безопасности. Тем, кого штрафовали, не давали каких-либо квитанций и не предъявляли какую-либо статью закона в качестве оправдания. Отсутствовали какие-либо правовые процедуры.

Обыски являются другой формой обирания практикующих Фалуньгун. Те, кто остался тверд в своих убеждениях, сталкиваются с обысками без какой-либо соответствующей санкции, и обыски полиция осуществляет в любой момент. Деньги и ценные вещи конфискуются без каких-либо оправданий. В деревнях забирают даже зерно и другие продукты. Аналогично штрафам изъятие вещей не документируется и не выписывается никаких документов, фиксирующих изъятие. Обычно те, кто конфискует вещи практикующих, оставляет их себе.

В то же время, практикующих Фалуньгун увольняют с работы. В деревнях власти угрожают отобрать у них землю. Даже пенсионеры не имеют снисхождения со стороны компартии Китая. Им прекращают выплачивать пенсии и выселяют из домов. У некоторых практикующих Фалуньгун, занимающихся бизнесом, конфисковали собственность и заморозили банковские счета.

Осуществляя свою политику, КПК использовала тезис сопричастности или виновности в соучастии. Если практикующих Фалуньгун обнаруживали в каком-либо трудовом коллективе или на государственном предприятии, руководители и сотрудники лишались премий и не получали повышение. Это делалось с целью насаждения ненависти к практикующим Фалуньгун в обществе. Членам семей и родственникам практикующих Фалуньгун также грозило увольнение, исключение детей из школ и выселение. Все эти меры служили той же самой цели: отсечь все возможные источники доходов практикующих Фалуньгун с целью заставить их отречься от своих убеждений.

Чудовищная политика «уничтожить [практикующих Фалуньгун] физически», главным образом, осуществляется в Китае полицией, прокуратурой и судебной системой. Согласно статистике сайта «Минхуэй», с начала преследования (пять с лишним лет назад) в результате репрессий погибло, по крайней мере, 1128[8] практикующих Фалуньгун. Случаи гибели произошли более чем в 30 провинциях, автономных районах и городах центрального подчинения. На 1 октября 2004 года на первом месте по числу зарегистрированных случаев гибели стоит провинция Хэйлунцзян, за ней следуют Цзилинь, Ляонин, Хэбэй, Шаньдун, Сычуань и Хубэй. Самому младшему из погибших было всего 10 месяцев, самому пожилому – 72 года. Женщины составляют 51,3% от общего числа погибших, 38,9% составляют люди старше 50 лет. Официальные лица коммунистической партии негласно признают, что действительное число практикующих Фалуньгун, погибших в результате репрессий, намного больше.

В отношении практикующих Фалуньгун применяются многочисленные и разнообразные пытки. Избиения, порка, пытки электрическим током, замораживание, связывание, заковывание в наручники и кандалы на длительное время, пытки открытым огнем, раскаленным утюгом и сигаретами, подвешивание за наручники, фиксация в неудобном положении на долгое время, протыкание бамбуковыми иглами, сексуальные издевательства и изнасилования являются лишь малой толикой подобных методов. В октябре 2000 года охранники трудового лагеря Масаньцзя провинции Ляонин раздели восемнадцать женщин, практикующих Фалуньгун, и бросили их в мужские камеры для изнасилования. Все эти преступления полностью подтверждены документально, и они слишком многочисленны, чтобы перечислять их.

Другой распространённой формой бесчеловечных пыток, помимо многих других, является злоупотребление в сфере «психиатрического лечения». Нормальных, разумных и здоровых практикующих Фалуньгун незаконно и насильно помещают в психиатрические клиники и вводят им неизвестные препараты, разрушающие центральную нервную систему. В результате такого воздействия часть практикующих были частично или полностью парализованы. Некоторые потеряли зрение, некоторые перестали слышать. Есть случаи нарушения мускульной системы и внутренних органов. Некоторые утрачивают память, у части практикующих появляется замедленная реакция. У отдельных практикующих серьезно были повреждены внутренние органы. У некоторых произошел психический срыв. Имеются случаи смертельного исхода, вследствие слишком быстрого действия введенных лекарств.

Статистика показывает, что случаи преследования практикующих Фалуньгун посредством «психиатрического лечения» отмечены в 23 провинциях, автономных районах и городах центрального подчинения в Китае. По крайней мере, 100 психиатрических лечебниц провинциального, городского и районного уровней принимали участие в репрессиях. Основываясь на количестве и распространении подобных случаев, очевидно, что неправильное использование психотропных препаратов на практикующих Фалуньгун являлось хорошо запланированной и систематической политикой, руководимой сверху. По крайней мере, 1000 практикующих Фалуньгун, вопреки своему желанию, были отправлены в психиатрические клиники и центры наркологической реабилитации. Многим из них насильно вводили многочисленные препараты, разрушающие нервную систему, или принуждали к их приему. Этих практикующих также связывали и подвергали пыткам электрошоком. Только в результате этих злоупотреблений погибло, по крайней мере, 15 человек.

7 июня 1999 года Цзян Цзэминь принял на совещании Политбюро КПК единоличное решение по развязыванию тотального подавления Фалуньгун и созданию в ЦК «Комитет по решению вопроса Фалуньгун». Поскольку он был создан 10 июня, его назвали «Комитет 610». После этого подобные офисы были созданы по всей стране на всех уровнях власти сверху донизу, с единственной целью решения всех вопросов, связанных с подавлением Фалуньгун. Политико-юридические комитеты, средства массовой информации, органы общественной безопасности, подчиняясь КПК, выполняют за «Комитет 610» грязную работу. Технически, «Комитет 610» находится под юрисдикцией Госсовета, но в действительности «Комитет 610» является партийной организацией, которой позволено существовать вне рамок существующих государственных структур и китайского правительства, вне каких-либо правовых ограничений, постановлений или норм. Эта могущественная организация очень похожа на нацистское гестапо. Она обладает властью, превышающей полномочия правовой и судебной систем, и использует все ресурсы страны по своему усмотрению. 22 июля 1999 года после того, как Цзян Цзэминь издал постановление о подавлении Фалуньгун, агентство новостей Синьхуа опубликовало выступления ответственных лиц Центрального организационного комитета КПК и Центрального комитета пропаганды КПК, в которых они открыто поддерживали репрессии Фалуньгун, развязанные Цзян Цзэминем. Все эти структуры стали сотрудничать в рамках жесткой организации компартии, осуществляя коварный замысел Цзян Цзэминя.

Многочисленные случаи подтверждают, что ни министерство общественной безопасности, ни прокуратура, ни суды не обладают властью, чтобы принять собственное решение по любому делу, касающемуся Фалуньгун. Им приходится исполнять приказы «Комитета 610». Когда члены семей практикующих Фалуньгун, подвергшихся аресту, заключению и замученных до смерти, обращались в структуры общественной безопасности, прокуратуру или народный суд, им говорили, что все решения принимаются «Комитетом 610».

Однако существование «Комитета 610» не имеет правового основания. Когда он отдает приказы всем органам, находящимся под контролем КПК, обычно не существует письменных документов, это лишь устные распоряжения. Более того, специально оговаривается запрет на аудио и видеозаписи или даже на письменные указания.

Использование подобного временного учреждения диктатуры является часто применяемой тактикой партии. В ходе всех предыдущих политических чисток партия всегда использовала незаконную тактику, создавая временные незаконные органы (такие как Руководящая группа культурной революции) для осуществления руководства и распространения тирании КПК по всей стране.

В течение длительной тиранической власти и деспотичного правления, партия создала сильнейшую и отвратительнейшую систему государственного терроризма, основанную на жестокости, лжи и информационной блокаде. Ее жестокость и степень обмана находятся на крайне высоком профессиональном уровне. Ее размах и масштабы еще более уникальны. В ходе предыдущих политических кампаний партия накапливала систематические и эффективные методы наказания и убийства людей самыми жестокими, хитроумными и лживыми способами, которые только можно вообразить.

Партия контролирует вооруженные силы государства, что позволяет ей без всякого страха и по своему усмотрению подавлять людей. В репрессиях Фалуньгун Цзян Цзэминь использовал не только полицию и вооруженную полицию, но и непосредственно привлек вооруженные силы, когда в июле и августе 1999 года сотни тысяч или даже миллионов безоружных простых людей со всей страны собирались поехать в Пекин с апелляцией в защиту Фалуньгун. Все основные пути в Пекин были перекрыты солдатами, вооруженными заряженными автоматами. Они действовали совместно с полицией, задерживая и арестовывая практикующих Фалуньгун, прибывших в Пекин для аппеляции.

Партия контролирует государственный бюджет, что обеспечивает финансовую поддержку Цзян Цзэминя в осуществлении репрессий Фалуньгун. Один высокопоставленный чиновник управления юстиции провинции Ляонин, выступая в исправительно-трудовом лагере Масаньцзя провинции Ляонин, сказал: «Расходы на Фалуньгун превысили расходы на войну».

В настоящее время неизвестно, сколько государственных средств, заработанных потом и кровью народа, КПК потратила на репрессии Фалуньгун. Однако задумайтесь, какая это огромная цифра. Согласно внутренней партийной информации Министерства общественной безопасности 2001 года, на аресты практикующих Фалуньгун только на одной площади Тяньаньмэнь расходуется 1,7 – 2,5 миллиона юаней в день, т.е. от 620 до 910 миллионов юаней в год. В масштабах всей страны, от центральных городов до отдаленных сельских областей, от полицейских участков и управлений общественной безопасности до сотрудников всех филиалов «Комитета 610», Цзян Цзэминь задействовал в репрессиях, по крайней мере, миллион человек. Лишь размер их заработной платы может исчисляться сотнями миллиардов юаней. Более того, Цзян Цзэминь израсходовал огромные суммы на расширение трудовых лагерей для содержания практикующих Фалуньгун и постройки центров и баз «промывания мозгов» и т.д. Например, в декабре 2001 года Цзян Цзэминь выделил единовременно 4,2 миллиарда юаней на постройку центров и баз «промывания мозгов» для «перевоспитания» практикующих Фалуньгун. Цзян Цзэминь тратил также огромные суммы на поощрение и стимулирование людей для их участия в репрессиях Фалуньгун с целью расширения преследований. Во многих районах вознаграждение за арест практикующего составляло от нескольких тысяч до десяти тысяч юаней. Исправительно-трудовой лагерь Масаньцзя провинции Ляонин является одним из самых жестоких лагерей. Однажды партия наградила директора лагеря Су премией в 50 тысяч юаней, а его заместителя Шао – 30-тью тысячами юаней.

Именно бывший Генеральный секретарь КПК Цзян Цзэминь задумал, развязал и руководил репрессиями Фалуньгун и использовал для этого КПК. Он непременно будет нести ответственность за это позорное преступление. Однако если бы не было Коммунистической партии Китая с ее бесчеловечной системой, сформированной в ходе долгой практики, Цзян Цзэминь не смог бы развязать и осуществить это злобное преследование.

Цзян Цзэминь и партия использовали друг друга. Они, рискуя вызвать всеобщее осуждение, противостояли Истине, Доброте и Терпению ради собственных интересов человека и партии, что является действительной причиной, по которой могло произойти подобное трагическое и бессмысленное преступление.

С целью насаждения коммунизма в Китае партия вырвала с корнем традиционную китайскую культуру. После тяжелого поражения коммунистической системы в мире, подтвердившего на практике абсурдность коммунистических идей, партия не могла и не желала, чтобы Китай вновь вернулся к своим традициям, плавно перейдя к некоммунистическому обществу. Поскольку КПК является единственной правящей партией, она не позволяет какой-либо другой политической организации принимать участие в государственной политике и не желает делиться своей властью. Существующая общественная система Китая, казалось, уже ждет гибели и разрушения коммунизма, прежде чем развалиться вместе с КПК.

Однако в 90-х годах неожиданно появился Фалуньгун, аполитичная практика, которая коренным образом изменила сердца людей. Она гармонично принесла традиционную культуру в массы, дав возможность китайскому народу мирно и спокойно вернуться к своим корням. Можно сказать, что распространение Фалуньгун сделало возможным возрождение милосердным и ненасильственным путем мира и гармонии в Китае. Многие проницательные люди в партии также осознали, что распространение Фалуньгун является чрезвычайно полезным для стабилизации общества.

Однако побуждаемый личными интересами Цзян Цзэминь использовал присущую партии злую сущность, чтобы развязать широкомасштабные репрессии практикующих в Китае. Он развязал карательную операцию против социальной силы, которая поддерживает добро и является наиболее полезной для страны и общества. Эти репрессии не только ввергли страну в пучину преступлений и бедствий, но также разрушили и само основание партии.

Воспользовавшись КПК, Цзян Цзэминь применил для преследования Фалуньгун самые позорные древние и современные, китайские и зарубежные методы. В результате, закон, мораль и человеческие качества сильно пострадали, что в корне уничтожило какое-либо доверие к режиму и подорвало его основу. Поскольку режим Цзяна использовал для подавления Фалуньгун все возможные финансовые, материальные и человеческие ресурсы, это легло огромным бременем на страну и общество. КПК больше не способна продолжать репрессии.

В ходе репрессий партия и Цзян Цзэминь использовали всю тактику насилия и обмана, накопленную за весь период господства партии, применив весь репертуар предательства и злодеяний КПК, и продолжают использовать этот опыт для осуществления преследования Фалуньгун.

Партия и Цзян Цзэминь применили все возможные инструменты пропаганды, фабрикуя слухи, осуществляя клевету на Фалуньгун и оправдывая тем самым подавление и репрессии. Когда ложь будет окончательно разоблачена, и все зло проявится на свет, когда закончатся репрессии и станет известна истина, эти методы пропаганды больше не смогут обманывать людей. Партия полностью потеряет доверие и сердца людей.

Начав преследование Фалуньгун в 1999 году, Цзян Цзэминь рассчитывал расправиться с ним за «три месяца». Однако партия недооценила силы Фалуньгун, а также мощь традиций и веры. Прошло пять лет. Фалуньгун был и остается. Более того, Фалуньгун широко распространился по всему миру. Цзян Цзэминь и партия потерпят серьезное поражение в этой битве добра и зла, а их порочная, жестокая и злая сущность будет полностью разоблачена. Пользующийся дурной славой Цзян Цзэминь сталкивается в настоящее время с проблемами как у себя дома, так и за рубежом. Ему предъявлено по всему миру большое количество судебных исков.

Изначально партия пыталась использовать подавление для усиления своей тирании. Однако в результате, она не смогла получить «новый заряд», израсходовав вместо этого все свои силы. Теперь уже КПК зашла слишком далеко и поздно её спасать. Она подобна гнилому, иссохшему дереву – достаточно порыва ветра и она падет. КПК скоро сама развалится.

Именно Цзян Цзэминь, бывший Генеральный секретарь Коммунистической партии Китая, задумал, развязал и руководил репрессиями Фалуньгун. Цзян Цзэминь полностью использовал власть, положение, дисциплинарные методы и аппарат КПК для начала политической кампании по преследованию Фалуньгун. Он несет в истории полную ответственность за это злодеяние. С другой стороны, если бы не было КПК, Цзян Цзэминь не смог бы развязать и осуществлять это жестокое преследование. С момента своего появления КПК не могла выносить правдивости и милосердия. Используя подавление в качестве инструмента и репрессии в качестве доказательства компетентности, КПК основывала свое правление на жестком идеологическом контроле сознания людей, следующих за одной единственной партией. Коммунистическая партия Китая по своей сути боится Истины, Доброты, Терпения и рассматривает Фалуньгун как врага, поэтому репрессии Фалуньгун были неизбежны.

Тайный сговор Коммунистической партии Китая и Цзян Цзэминя связал воедино их судьбы. В настоящее время Фалуньгун призывает Цзян Цзэминя к правосудию. В день, когда Цзян Цзэминь предстанет перед судом, судьба КПК станет очевидной.

Принципы Неба не допускают существование тех, кто проводит бесчеловечные репрессии в отношении группы положительных людей, стремящихся жить по принципу «Истина, Доброта, Терпение». Последствия злобных действий Цзян Цзэминя и КПК послужат человечеству вечным и глубоким уроком.

---

Читайте далее:
Комментарий 6. Коммунистическая партия Китая разрушила традиционную культуру

---

[1] Ли Сяньнянь (1902-1992), председатель Китая с 1983 по 1988 гг. Чэнь Юнь (1905-1995), один из самых влиятельных партийных функционеров. Несколько десятков лет был членом Постоянного комитета Политбюро КПК.

[2] Лэй Фэн, китайский солдат, прославившийся беззаветной верностью Мао Цзэдуну. Его придавило насмерть телеграфным столбом, когда он охранял склад. У Лэй Фэна была возможность отпрыгнуть в сторону, но он этого не сделал и погиб под столбом, следуя инструкции, по которой нельзя было сходить с места. Через год после его смерти Председатель Мао Цзэдун выдвинул лозунг: “Учиться у товарища Лэй Фэна”. Лэй Фэна посмертно наградили, его портреты развесили по всему Китаю, и с тех пор и до самой смерти Мао он был в числе самых почитаемых китайцами.

[3] Дэн Сяопин (1904-1997). Видный партийно-политический деятель Китая, был у власти с 1977 по 1987 гг. В 1992 г., уже в полуотставке, совершил поездку в южные районы Китая, где выступал с речами о необходимости развития рыночной экономики в социалистическом Китае. Эта поездка оживила экономические реформы после их мрачного начала, связанного с кровавой расправой на площади Тяньаньмэнь в 1989 году. Известно высказывание Дэн Сяопина: «Неважно, черная или белая кошка. Хорошая кошка та, что ловит мышей». Эта фраза означала, что экономические реформы должны принести благосостояние китайцам вне зависимости от методов: социалистических или капиталистических.

[4] Обнаруженные в 1973 году остатки поселения Хэмуду, насчитывающего 7000 лет, являются значительным памятником культуры Китая периода неолита.

[5] Цяо Ши, бывший председатель Всекитайского Собрания Народных Представителей.

[6] Чжан Чжисинь, женщина, замученная до смерти КПК во время Великой Культурной революции за то, что она искренне говорила правду.

[7] Средняя средняя зарплата в Китае – около 500 юаней.

[8] Подтвержденное число практикующих, погибших в Китае от репрессий на начало 2005 г. – 1260.